Что, если…

Что, если герцог передал их Роуланду? Рочестер ведь обозвал своего брата «лакеем Веллингтона».

– Ох-ох-ох. – Лицо председателя вытянулось. – Вижу на вашем лице тень воспоминания. Вы ведь только сейчас узнали этот жемчуг, не так ли?

– Какой жемчуг?.. – Блэквуд с надеждой оглядел комнату в поисках какого-нибудь оружия, но ничего в пределах досягаемости не нашлось. – Вы лгали мне все эти годы! Вы лживый, вечно лгущий лжец!

Веллингтон вздохнул.

– Естественно, я лгал. Я же политик.

– Но зачем? – У Александра упало сердце. Привычный мир вокруг него рушился.

– Ради денег. Ради власти. Чтобы заставить замолчать тех, кто шел против меня.

– Например, моего отца?

– Вашему отцу не хватало дальновидности. И он пытался остановить меня вместе с этим глупцом Рочестером. Мне пришлось уладить дело.

При этих простых словах весь белый свет для Блэквуда померк.

– С вашим отцом хлопот не возникло. А вот Рочестеры не давали мне спокойно жить все эти годы, хотя мне удалось околдовать его и заточить ее. Но теперь, когда у меня есть мисс Эйр, они мне больше не нужны.

– Мисс Эйр у вас?

По всем расчетам, девушки уже должны были добраться до Хоэрта, если только Веллингтон каким-то образом не перехватил их.

– Нет, но скоро окажется у меня. – И тут герцог изо всех сил треснул своего ученика по голове шкатулкой.

Перед глазами у того засверкали звездочки. Из глубокой раны хлынула кровь. Блэквуд попробовал было сопротивляться, но вскоре осел на пол.

В течение следующих нескольких минут он то терял сознание, то снова приходил в себя и успел только понять, что его тащат за ноги по какому-то незнакомому залу – сквозь пелену крови, застилавшей глаза, он казался окрашенным в ярко-красный цвет. Затем его накрыло вонью от реки.

– Я очень надеялся, что до этого не дойдет, – сказал Веллингтон. – Я заботился о тебе. Надеялся, что ты посмотришь на мир моими глазами, ведь я тебя вырастил. Но ты слишком похож на своего отца.

Изменник перевернул свою жертву на спину и столкнул в Темзу.

Последней мыслью Александра было: по крайней мере, мисс Бронте и мисс Эйр спаслись.

– Мы ходим кругами, – заметила Джейн.

– Не может быть. – Шарлотта козырьком приложила руку к глазам и оглядела продуваемые ветром вересковые пустоши, которые окружали их со всех сторон. Нигде ни села, ни домика – ни малейший признак человеческой деятельности не портил величественного пейзажа. Собственно, рассмотреть этот пейзаж она и не могла. В какой-то момент той схватки в особняке она потеряла лорнет. (Здесь мы остановимся, чтобы почтить минутой молчания лорнет в черепаховой оправе Шарлотты Бронте, который безвременно почил в Торнфилд-холле, когда мистер Рочестер наступил на него, что спасло жизнь Александру.) Так что вместо пустошей перед Шарлоттой представали лишь розовато-золотистые пятна… и еще необычайно крупный кусок скальной породы, выступавший с одной стороны на поверхности холма.

– Я понимаю, этот мшистый гранитный утес кажется знакомым, – уверяла она Джейн, – но это не тот самый мшистый гранитный утес, мимо которого мы проходили час назад. Это другой. Даже не сомневайся.

Джейн молча поглядела на нее.

– Хелен говорит, что не может идти дальше, – хриплым голосом пояснила она. – Ей нужен отдых.

Возражать, что Хелен мертва и бестелесна, а потому и так находится на вечном «отдыхе», у Шарлотты не оставалось сил. Ее собственные ноги ужасно ныли, и глаза закрывались сами собой. Так что она просто кивнула. Маленькая печальная процессия остановилась у знакомого (да-да, это, несомненно, тот самый, теперь это ясно) мшистого гранитного утеса и устроила короткий привал на заболоченной поляне.

И как их занесло в такое безлюдное место? В первый день все шло нормально. Выбравшись из Торнфилда, они шли и шли, пока не добрались до дороги, по которой в тот момент как раз проезжал экипаж. Девушки замахали руками, кучер остановился. Они спросили, куда он направляется. Оказалось – в городок неподалеку от Хоэрта, где Шарлотта назначила Александру встречу. В Хоэрте у нее был родной дом – ну, что-то в этом роде, ведь она провела там, в сущности, не много времени. Но, во всяком случае, там безопасно, там – папа и Бран. Кучер согласился довезти их за тридцать шиллингов. На двоих девушки наскребли только двадцать. Этой мизерной суммы хватило, чтобы добраться с экипажем до Уиткросса – не города даже, а, скорее, просто развилки четырех больших дорог. Но к Хоэрту он располагался достаточно близко, и Шарлотта решила, что остаток пути они легко преодолеют пешком. А чтобы добраться быстрее, предложила идти напрямик через вересковые пустоши.

И вот теперь они здесь. Заблудились, дрожат от холода, и опасность подстерегает их на каждом шагу.

– Еще Хелен хочет есть, – сообщила Джейн.

В животе у Шарлотты заурчало. К голоду она была привычна, как, собственно, и Джейн, но такого сильного приступа она никогда раньше не испытывала. Кроме горстки каких-то сомнительных ягод, они ничего не держали во рту уже двое суток – с самого бегства из Торнфилда. В первый день голод давал о себе знать резким, навязчивым жжением в желудке. Теперь он перешел в плавучую головокружительную пустоту.

А вокруг, как мы уже сказали, не наблюдалось ни единого селения.

– Прости, что завела тебя сюда, – сказала Шарлотта. – Я всегда страдала топографическим кретинизмом.

– Ничего, – пробормотала Джейн. – Теперь я, по крайней мере, сама управляю собственным телом. Это уже кое-что. А в мире есть вещи и пострашнее, чем заплутать.

Например, умереть от голода, подумала Шарлотта. Или замерзнуть насмерть. Оба варианта явно не исключались для них в ближайшей перспективе. Недаром мисс Бронте всегда предпочитала сидеть дома…

Но тут они отчетливо услышали отдаленный звон колокола. Шарлотта с Джейн разом встрепенулись.

– Хелен спрашивает – что это? – поинтересовалась Джейн.

– Церковный звон! – ахнула подруга. – Ты можешь понять, откуда он доносится?

– Оттуда!

Взяв на сей раз на себя роль проводника, Джейн понеслась через заросли вереска на спасительный звук. Но очень скоро звон умолк, и остался лишь назойливый свист ветра, а человеческое жилье так и не показалось на горизонте.

– Проклятие! – выругалась Шарлотта. – Наверняка Хоэрт уже близко.

– У Хелен болят ноги, – доложила Джейн.

У Шарлотты на большом пальце ноги вскочил волдырь. В том, что с Хелен могло случиться нечто подобное, она сомневалась. Мисс Бронте вздохнула. Уже темнело, а скоро наступит полный мрак, и станет еще холоднее. Кроме того, судя по гряде грозовых облаков над головой, должен пролиться дождь.